Архипелаг Бисмарка — жемчужины в россыпи Новой Гвинеи — часть третья

Открытие Океании европейцами в XVI в. шло одновременно с двух сторон: португальцами и испанцами. Фердинанда Магеллана можно считать официальным первооткрывателем Восточной Полинезии: в 1521 г. Магеллан обнаружил некоторые острова архипелага Туамоту и Марианские острова, которые из-за поведения туземцев обозначил на карте как Ладронские (в переводе «острова воров»). Однако португальцы не имели ни малейшего понятия о масштабах архипелага. Португальцев, открывших и монополизировавших маршрут на восток вокруг Африки и вовсю осваивавших новые рынки, больше интересовала возможность получения прибыли, чем география. Незначительные с этой точки зрения открытия островов Океании происходили большей частью из-за ошибок в навигационных расчетах и бурь, сбивавших корабли с основного пути.

Испанские мореходы в XVI в., как правило, вели свои суда из Мексики на север, мимо Меланезии. Чисто случайно, в результате шторма, в 1526 г. Хорхе Менесес натолкнулся на побережье Новой Гвинеи, а корабли Альваро де Сааведра в 1528 г.

прибило к северному побережью земель, названных позже островами Адмиралтейства и Маршалловыми островами. В ходе одного из последующих его плаваний из Южной Америки (в основном, из Перу) произошло открытие других островов, в том числе входящих в архипелаг Бисмарка. Так как этим открытиям не придавали большого значения, а также из-за погрешностей в картографии, многие острова потом открывали заново.

Целенаправленно открывать новые острова и пытаться извлекать из этого выгоду начали голландцы. Первыми из них на архипелаг Бисмарка пришли купец Якоб Лемер (крупный вкладчик и один из директоров Голландской Ост-Индской компании) и опытный мореход Виляем Схаутен (в 1616 г.). Они же открыли несколько других островов на соседних архипелагах. Примечательно, что действовали они не в интересах компании, а вопреки ей. Лемер мечтал открыть новый путь в Индию, найти еще неизвестные богатые страны, завладеть этими рынками и нарушить монополию компании на торговлю с Востоком. Дело в том, что голландским купцам, посылавшим корабли через Магелланов пролив и мимо мыса Доброй Надежды без разрешения компании, грозила конфискация кораблей и товаров (их приравнивали к контрабандистам), — и Лемеру тоже пришлось долго доказывать в суде, что он не пользовался тем маршрутом, а открыл новый путь из Атлантического океана в Тихий мимо мыса Горн (названный так в честь родного города), чтобы ему вернули арестованные на Яве корабли и ценный груз.