Льды и камни Кодара

Название этих гор всегда вызывало у меня ассоциации с глубинами космоса. Ну, там, край вселенной, мрачная холодная планета, где нет места жизни, зато есть — вечным льдам и клубящимся тучам, неприступным пикам и прочим атрибутам всего самого враждебного человеческой природе. И вот я на Кодаре. И все там именно так, как я себе представляла. Ну, или почти так.

Кодар оказался непохожим ни на одни горы, в которых я ранее побывала. Саяны, Алтай, Тянь — Шань, горы Крыма и Южной Сибири, Кузнецкий Алатау и Кавказ не имеют с этим забайкальским хребтом ничего общего. Кодар — горы севера: мрачные, суровые, совершенно неприветливые, они скорее подавляют, чем вызывают душевный подъем и восторженные ахи. И при этом — Кодар потрясающе красив. Его стены уходят вертикально на два километра, теряясь в свинцовых тучах, из-под которых с ревом рушатся хрустальные водопады. По дну ущелий эти водопады несутся уже ручьями, переходить которые с риском для жизни приходится по нескольку раз в день. Издалека кажется что горы Кодара — столовые, их вершины почти всегда закрыты туманами или облаками, но стоит ледяному июльскому ветру развеять хмарь, как во всей красе встают до небес голые пики, будто сошедшие с жутковатых полотен Гигера.

Самая большая достопримечательность Кодара — ледниковый массив, сформировавшийся в совершенно нетипичных для ледников условиях резко-континентального климата. Кодарские ледники удалены от побережья океанов — на 1200 км от Тихого и почти на 2000 от Северного Ледовитого, а значит, здесь формируется антициклональный тип погоды, не способствующий аккумуляции снега. Но он есть! Вдобавок, ледники располагаются существенно ниже расчетной климатической снеговой линии: она должна проходить тут на абсолютной высоте около 3300 м, самая же высокая вершина хребта, пик БАМ, — всего 3073 м.

На БАМ и на ледники — Азаровой и Советских географов, лучше всего любоваться с перевала Медвежьего (2174м). Отсюда, как зазывно обещают отчеты и путеводители, «открывается великолепная панорама Центрального Кодара» с десятком внушительных пиков, долинами рек и бирюзовыми озерами. А еще льдами, черными, мокрыми от вечной мороси курумами, и мглой, стремительно наползающей с вершин, буквально толкающей вниз на «зеленку» крохотные человеческие фигурки. И никаких звуков, кроме завывания ветра в ущельях, рева водопада и гулкого эха от сорвавшегося в бездну камушка. Ни птички, ни мышки. Иногда казалось, что кроме нас шестерых на планете больше нет ни одного живого существа — людей и оленей мы встретили лишь на 12-й день скитаний по хребту.
Единственное место в этой части Кодара, где можно укрыться от бесконечных дождей, сырости и холода — бывшая изба гидрометеослужбы, нын таежный приют ГМС на стрелке ручья Медвежьего и реки Средний Сакукан. Крохотный домик на высоте 1600 м с дровяным сараем, чадящей печкой и нарами на 20 мест по-совместительству является местным музеем туризма — карты, флаги, вымпелы, фотографии, поделки, сувениры со всех концов страны, адреса клубов и обращения потомкам от покорителей. И «бортовой журнал», каждая вторая запись в котором начинается со слов «нам, наверно, не повезло с погодой». Лишь одна порадовала оптимизмом: «Солнце жарит уже третий день, отличная погода. Избу удалось прогреть до -21”, на улице почти -40”. Всех с 23 февраля!»

Какие еще трудности готовит путникам Кодар? Бесконечные болота — низовые и верховые, тугие ветки кедрового стланика и заросли карликовой березки, вызывающие мысли о мачете, круглосуточную вахту комаров и мокреца. А еще самые простые перевалы категории 1Б, обрывающиеся скальными или ледяными отвесными стенами, ледяные мосты над бурными потоками, влажный воздух, сыпуха, вечно мокрые ноги. Но, согласитесь, именно за трудностями и острыми ощущениями мы пускаемся в дорогу, выбирая каждый раз все более сложный и удивительный по красоте маршрут. А красоты Кодара по прошествии времени снова начинают манить к себе. И море тамошних грибов — чистеньких, крепких, так и просящихся в кашу. Хотя, помнится, в очередной раз, кроша боровики, мы мечтали о позах.