Амстердам — жизнь на воде — окончание

И все же микроклимат зеленого района ухудшается из-за мелкой пыли, вредных выбросов и углекислого газа, утверждает Вуббо Оккелс, профессор по возобновляемым технологиям Технического университета Делфта, а в прошлом — голландский космонавт НАСА. «Если мы хотим, чтобы люди могли жить на каналах и через четыреста лет, пора принимать меры», — убежден Оккелс.

В 2005 году Оккелс переехал в квартиру на первом этаже дома на Кейзерсграхт и основал фонд «Зеленые каналы». Концепция, по его словам, очень проста: трех больших ветряных мельниц, расположенных за городом, будет достаточно, чтобы обеспечивать всю территорию экологически чистой энергией. А если каждый житель выкупит долю турбины, удастся внести сразу всю ее стоимость.

Кроме того, можно использовать воду из каналов для обогрева зданий зимой и охлаждения их летом. «Ну кто не захочет жить в четырехсотлетием доме, который полностью обеспечивает себя энергией!» — восторженно восклицает Вуббо. Оккелс уверен: в кольцо каналов должны допускаться только электромобили и лодки. Это сделает среду более чистой и спокойной, и в то же время привлечет новые виды растений и животных. Каналы превратятся в настоящий экологический оазис.

Однако существуют и противники излишней романтизации каналов. Так, Мартен Оуботер из компании «Ватернет» рассказывает: «Вода может быть не только естественным союзником человека, но и опасным врагом. На протяжении веков каналы были источником инфекций, порождая эпидемии бубонной чумы и других болезней. А зловоние от них должно было быть просто невыносимым, — говорит Оуботер. — В попытках улучшить атмосферу власти даже засыпали некоторые каналы, как, например, Розенграхт и Линденграхт».

Что уж говорить, если до 1987 года сточные воды просто сбрасывались в каналы. Сейчас все здания подключены к канализации, и, благодаря замысловатой системе шлюзов и двум насосным станциям, можно точно определить, где и сколько воды попадает в каналы. «В некоторых теперь так чисто, что можно купаться», — утверждает Оутботер.

НОВЫЙ ПРИЗНАК СТАТУСА — ЖИТЬ ПРЯМО НА ВОДЕ. Сегодня в Амстердаме около 2500 плавучих домов, и 600 из них — в границах кольца каналов. Дом Норы Вижбрандс — это переоборудованная грузовая яхта «Валевейн», пришвартованная на Принсенграхте. Женщина вспоминает, что еще несколько лет назад большинство людей, селившихся на кораблях, были «искателями приключений», которые не могли смириться с необходимостью жить друг у друга над головой в каком-нибудь многоквартирном доме. Сегодня же это в основном молодые успешные профессионалы и иностранцы, а их дома — плавучие пентхаусы с ванной, плитой и беспроводным Интернетом.

39 ЛЕТ НАЗАД ВСЕ БЫЛО СОВСЕМ ПО-ДРУГОМУ. Тогда Нора Вижбрандс купила «Валевейн» за сумму, равную сегодняшним восьми тысячам евро. На борту столетнего обшитого сталью грузового судна не было газа, электричества и водопровода. Она готовила в дровяной печи при свете масляной лампы, покупала уголь и дрова в переулках, прилегающих к Принсенграхту. Раз в неделю одалживала у соседей шланг, чтобы наполнить водяной бак. Нора — свидетельница всех перемен, произошедших на берегу в последние годы. Сейчас все помешаны на роскоши, говорит она. Возьмите, например, район Девять улиц, тянущийся от квартала Жордаан до центра города. «На протяжении веков это был район общины дубильщиков, о чем говорят такие названия, как улица Шкур и улица Косули, — рассказывает Нора. — Но теперь здесь все заполонили дорогие магазины модной одежды». Растущая популярность квартала с его магазинами, бутиками и ресторанами не может не сказываться на обитателях плавучих домов. Не говоря уже о множестве прогулочных лодок, постоянно нарушающих покой Норы: «Громкая музыка и отвратительный запах. Просто ужас».

Конечно, туризм и загрязнение оказывают негативное влияние на повседневную жизнь горожан в кольце каналов. Но в то же время интерес к красоте этого исторического жилого квартала сегодня высок, как никогда. Большинство домов, выходящих на каналы, сохранились в безупречном состоянии, а культурная жизнь здесь весьма насыщенна — как это было и в XVII веке. И когда в конце летнего дня все успокаивается, кажется, что за эти века ничего не поменялось. Теплые лучи заходящего солнца падают на красные черепичные крыши. Издалека раздается колокольный звон церковной башни Вестерторен, а вода мягко плещется о борт пришвартованных к берегу плавучих домов. «Я живу в самом сердце Амстердама, и при этом никто не обращает на меня ни малейшего внимания, — говорит Нора Вижбрандс и улыбается, потому что мимо ее “Валевейна” скользит пара лебедей. — Разве где-нибудь в другом месте на Земле я смогу наслаждаться таким чувством?»